ПОЙДУТ ТАНКИСТЫ В ЯРОСТНЫЙ ПОХОД 



5 мая 1941 Сталин, выступая перед выпускниками военных академий, а затем и на банкете по этому случаю, заявил, что настало время "перейти от обороны к наступлению" и "От обороны перейти к военной политике наступательных действий". Идея, поданная им сверху, ранее высказывалась рядом высших советских военных руководителей. Говорить о подобных инициативах без согласования или прямого указания сверху, в то время, было бы полным абсурдом. В интервью историку В.А.Анфилову в 1965 г., которое ждало публикации 30 лет, ("Куранты", 1995, 15-16 апр.) Г.К.Жуков объяснил обстоятельства появления майского плана Генерального штаба РККА 1941 г.: "Идея предупредить нападение Германии появилась у нас с Тимошенко в связи с речью Сталина 5 мая 1941 года перед выпускниками военных академий, в которой он говорил о возможности действовать наступательным образом." 
Через несколько дней план был готов. (Найденный в архиве план, написанный от руки Василевским, был опубликован в России Ю.А.Горьковым в журнале "Новая и новейшая история", 1993, #3) Трудно поверить, что начальник Генштаба воспринимал "руководящие" идеи из банкетных речей "хозяина". Похоже, что Жуков приврал для того, чтобы не быть обвиненным в разработке агрессивных планов - советский маршал помнил о казненном в Нюрнберге фельдмаршале Кейтеле. Публикация агресивных планов СССР, разработанных с участием Жукова, позволяет предположить, что он был достоин виселицы не меньше Кейтеля. 
План, о котором идет речь возник не на пустом месте, а был подготовлен заранее. "Сляпать" его за считанные дни было невозможно. В декабре 1940 года командующий Киевским Особым военным округом Г.К.Жуков должен был выступать по "основному вопросу" на совещании руководящего состава Наркомата обороны с участием Сталина. Ставя в начале сентября 1940 года задачу главному составителю доклада - И.Х.Баграмяну (Баграмян И.Х. "Так начиналась война", Киев, 1984 г., изд. 3-е, стр.15-44.) Жуков сказал: 
"...война может вспыхнуть в любую минуту. Мы не можем строить свои оперативные планы, исходя из того, что будем иметь через полтора - два года. Надо рассчитывать на те силы, которыми наши приграничные округа располагают сегодня." 
Доклад, который поручили подготовить Баграмяну с большой группой помощников из штаба округа, был не об обороне или активной обороне. Нет, Жукову был нужен доклад: " О характере современной наступательной операции". В конце сентября план, подготовленной группой специалистов был готов. Почему Жуков потребовал подготовить план к концу сентября? Вероятно для того, чтобы до декабря иметь возможность подработать его в нужном направлении. Баграмян вспоминал: 
"Раньше мы считали, что, если придется прорывать вражескую оборону, достаточно будет полуторного, в крайнем случае двойного превосходства над противником на участке главного удара. На московском совещании одержало верх другое мнение: надо обеспечить такое превосходство в силах не только на участке главного удара, но и во всей полосе наступления войск." 
Идея, двойного превосходства в "пушечном мясе" во всей полосе наступления, как утверждает Иван Христофорович в своих воспоминаниях, принадлежала Георгию Константиновичу. То есть Жуков внес коррективы в план Баграмяна. Вскоре Жуков стал начальником Генштаба, а Баграмян начальником оперативного отдела штаба Киевского Особого военного округа, откуда должен был наносится главный удар по немцам. Похоже, что именно идея двойного превосходства в силах для наступления привела к перемещению в приграничную зону значительных людских и материальных ресурсов. 
Интересно отметить, что на том декабрьском совещании 1941 года Жуков впервые встретился с генералом А.А.Власовым, который был там в качестве содокладчика К.А.Мерецкова (Н.Коняев «Два лица генерала Власова», изд. «Вече», М., 2001, с.41). Значит к идее двойного превосходства по всей полосе наступления приложил руки и Власов. 
Обратимся к Н.Яковлеву, который на стр. 61 своей книги о Жукове пишет: "Их авторство (Тимошенко и Жукова- В.С.), в первую очередь Жукова, можно было угадать без труда, документ был в известной степени перифразом записки на имя Сталина и Молотова, поданной еще 18 марта 1941 г."(выделено мною - В.С.). ...Предусматривалось силами 152 дивизий разгромить 100 германских дивизий на решающем направлении Краков-Катовице. По выполнении этой "ближайшей задачи" продолжить наступление из района Катовице, разбить германские войска центра и северного крыла их фронта, овладеть территорией бывшей Польши и Восточной Пруссии." 
Военно-исторический журнал #4 за 1994 год приводит фрагмент рукописи маршала Рокоссовского, выброшенный цензурой из его воспоминаний. Описывая предвоенную ситуацию, когда он был командиром 9-го механизированного корпуса, Рокоссовский писал: 
"Последовавшие затем из штаба округа распоряжение войскам о высылке артиллерии на артполигоны, находившиеся в приграничной зоне, и другие нелепые в той обстановке указания вызывали полное недоумение. Судя по сосредоточению нашей авиации на передовых аэродромах и расположению складов центрального значения в прифронтовой полосе, это походило на подготовку прыжка вперед, а расположение войск и мероприятия, проводимые в войсках, этому не соответствовали... Во всяком случае, если какой-то план и имелся, то он явно не отвечал сложившейся к началу войны обстановке." 
Но вот из статьи В.Д.Данилина "Сталинская стратегия начала войны" (Отечественная история", 1995, #3) стало ясно, почему план нападения на германские войска был рукописным и почему удивлялся Рокоссовский. Данилин на основании архивных находок выяснил, что "...нарком обороны маршал С.К.Тимошенко и начальник Генштаба Г.К.Жуков специальной директивой предупредили командующего Киевским Особым военным округом, что о проводимых мероприятиях по подготовке упреждающего удара "никто, кроме Вас, члена военного совета и начальника штаба округа не должен знать." С целью конспирации в мае 1941 года директива Генштаба о предстоящих мероприятиях по прикрытию "...отмобилизации, сосредоточения и развертывания войск" была написана от руки Василевским в одном экземпляре. Вызванные в Москву начальники оперативных отделов штабов приграничных военных округов переписывали ее содержание в свои рабочие тетради и после соответствующей регистрации доставляли эту директиву под усиленной охранной в штабы своих округов. ...упреждающий удар мог быть нанесен примерно после 10 июля 1941 г., - срока, который указан в директиве Генштаба, к которому должно было завершится развертывание войск в западных приграничных округах." Командир корпуса Рокоссовский такой информации не имел, но был достаточно умен и образован, чтобы задуматься над происходящим. 
Естественно, что немецкий генштаб и Гитлер имели больше стратегической информации чем Рокоссовский. Как же прикажете понимать все это гитлеровскому руководству? Имея собственный план агрессии и подготовив его реализацию в целом, Гитлер, не нарушил своих сроков. Но эти сроки позволили фашистской Германии упредить предполагаемое сталинское наступление. Все политические попытки "гениального" Сталина оттянуть нападение Германии оказались безрезультатными. Согласно плану "Барбаросса" Гитлер двинул свои войска на восток 22 июня 1941 года. И незамедлительно последовала грандиозная катастрофа Красной Армии - почти полный разгром и пленение Западного фронта в июле и Юго-Западного фронта в августе 1941 года. Тогда, в течении лета фашисты, порой, уничтожали по 30 - 35 дивизий в неделю. Только за первых три недели войны было уничтожено 3 468 советских самолетов, 6 тысяч танков, более 3 тысяч орудий противотанковой обороны, около 6,5 тысяч орудий калибра 76 мм и более, около 12 тысяч минометов. К концу 1941 года только пленными СССР потерял 3,9 миллиона военнослужащих. К середине июля 1941 года из 170 советских дивизий 28 были полностью разгромлены (из них 24 дивизии Западного фронта, а остальные 20 дивизий этого фронта потеряли от 50 до 90 процентов личного состава и техники), всего же 70 дивизий потеряли более 50% личного состава и техники. Потери немцев по сравнению с советскими были тогда ничтожны.(В.Д.Данилин, "Сталинская стратегия начала войны" (Отечественная история", 1995, #3)) 
Ю.Афанасьев в связи с этим полагает, что "...столь грандиозная катастрофа могла произойти, очевидно, не только из-за отдельных, пусть и крупнейших, просчетов, а по причинам гораздо более серьезным. Масштаб и характер происшедшего летом и осенью 1941 года дают достаточно оснований полагать, что нападение Германии произошло в тот момент, когда в СССР один план стратегического развертывания войск оборонительный - был уже отменен, другой - наступательный, упредительный, хотя и действовал, не только не был еще реализован, но даже не был доведен до всех тех, кто его должен был реализовывать." Именно в такой ситуации оказался Рокоссовский, который не знал о планах наступления, но видел, что к нему готовятся. 
Воспоминания И.Х.Баграмяна – ("Так начиналась война", Киев 1984) подтверждают мысль Ю.Н.Афанасьева. Бывший начальник оперативного отдела штаба КОВО Баграмян пишет (стр.61), что в мае 1941 года он должен был "...разработать всю оперативную документацию по организации выдвижения корпусов второго эшелона (Киевского Особого военного округа - В.С.) в приграничную зону. Во время этой работы у меня возникло сомнение: уж очень незначительной оказывается общая глубина обороны - всего 50 километров. А если враг прорвется? Кто встретит его в тылу?" Этот вопрос Баграмян задал начальнику штаба округа М.А.Пуркаеву. Тот ответил: "В Москве знают, что делают. В тылу будет кому встретить прорвавшиеся войска." (Баграмян, стр.61) Но едва из глубины страны прибыли войска в тылы округа для замены частей направленных в приграничную зону, как было "...приказано подготовить все корпуса, находящиеся в глубоком тылу округа и составляющие его второй эшелон, к выдвижению непосредственно к границе." (Баграмян, стр.67). Кроме того, в округе ожидали прибытие до 10 июля из Сибири 16-й армии генерала М.Ф.Лукина. И, наконец, "15 июня мы получили приказ начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к границе" (Баграмян, стр.75). И эти корпуса слившись с остальными войсками округа в первом эшелоне, были подставлены "гениальным" начальником Генштаба, министром обороны и лучшим другом солдат на убой. 
Раппорт и Алексеев объясняют это тем, что приход Жукова на должность начальника Генштаба привел к тому, что: "В оперативно-тактическом области армия была отброшена на 20 лет назад - к линейным боевым построениям." 


ХОЛОДНЫЙ ДУШ 




«Если ты знаешь силу врага и свою собственную, то 
можешь не бояться и сотни сражений . Если ты 
знаешь свою силу, но не знаешь силу врага, то 
каждая твоя победа будет чередоваться с поражением. 
Если же ты не знаешь ни свою силу, ни вражескую, то ты 
тупица, удел которого проигрывать все битвы.» 
Конфуций «Искусство войны» 

Вот выписки из дневника Геббельса: 
от 16 июня 1941 года: 
"Русские сосредоточили свои войска точно на границе, для нас это - наилучшее из всего, что могло произойти. Ведь если бы они были рассредоточены подальше, внутри страны, то представляли бы гораздо большую опасность. Русские имеют примерно 180 - 200 дивизий, может быть даже несколько меньше, но приблизительно столько же, сколько мы. По своей психологической и материальной ценности они с нашими вообще несравнимы." 
от 17 июня 1941 года: 
"Русские все еще массированно концентрируют свои войска на границе. При их незначительных транспортных возможностях они за несколько дней изменить ничего уже не смогут. (По сути, Геббельс пишет то же, что и Баграмян. – В.С.) Они прибегают к типично большевистским уловкам: так минирование производят солдаты, переодетые в женскую одежду, и т.п. Но все это прекрасно видно в полевые бинокли. О том, что таковые имеются, большевики, очевидно не знают." (Но это безграмотность, не солдат, а высшего военного руководства. – В.С.) 
от 18 июня 1941 года: 
"Только бы русские сохранили концентрацию своих войск на границе". 
от 23 июня 1941 года: 
"Русская концентрация войск подобна французской 1870 г., и они потерпят такую же катастрофу" (Воспоминания Геббелься взяты из "Откровения и признания. Секретные речи, дневники, воспоминания" М., изд .Терра, 1996) 
Что это, безграмотность Генштаба во главе с Жуковым в случае оборонных намерений или столь же бестолковая подготовка к нападению? 
Запись из дневника Гальдера от 22 июня отвечает на этот вопрос: 
"Общая картина первого дня наступления такова: противник был захвачен врасплох. Тактически он не был развернут для обороны... Охрана границы, в целом была плохой." 
Простите, так чего были развернуты части Красной армии вначале 1941 года? Если не для обороны, значит для нападения! Правда , для Советского Союза мог быть и "третий" вариант: Вождь советского народа Сталин, Нарком обороны Тимошенко, Генштаб во главе с великим полководцем Жуковым, были настолько бестолковы в военном деле, что никто и никогда не сможет определить по их поступкам что же ОНИ хотели. Ссылки на численное преимущество германских войск лживы. Так "...на киевском направлении, где противник имел меньше сил, а мы сосредотачивали основные силы, советские войска потерпели поражение." (М.А.Гареев "Неодназначные страницы войны", М. 1995, стр.125) 
22 июня 1941 года танковые клинья немецкой армии и бомбардировочная авиация начали разгром советских войск и революционно-имперской мечты "тонкошеих вождей". Ни Сталин, ни его Нарком обороны вместе с начальником Генштаба, видимо, об обороне и не думали и мощь немецкой армии не осознавали. У них были настолько шапкозакидательские настроения, что утром 22 июня, узнав о нападении, они отдали приказ своим войскам о немедленном разгроме вторгшихся частей и бомбардировке противника на глубину 100 - 150 км. (Баграмян И.Х. "Так начиналась война", Киев, 1984 г., изд. 3-е, стр. 91). А к вечеру 22 июня из Москвы командование Юго-Западного фронта получило приказ о наступлении на Люблин с целью овладеть этим городом 24 июня. (Баграмян, стр.110) Этот приказ, подготовленный Генштабом во главе с Г.К..Жуковым, лучше всего говорит о том, что было на убогом уме советских военных руководителей - Жуков повторил заготовку плана об упреждающем ударе, о котором писал Баграмян. В своих воспоминаниях Жуков утверждал, что вполне осознавал ситуацию, сложившуюся до начала военных действий, но боялся перечить Сталину. Однако, чудовищный по глупости приказ о наступлении на Люблин в условиях вторжения германской армии, говорит о том, что начальник советского Генштаба по сталински полагал, что его приказ выполним. А, по сути, Жуков, владевший в объеме советских военных разведданных стратегической информацией, не осознавал ни мощь, ни цели Германии. Сам Баграмян признается в том, что командование округа не заметило утром 22 июня прорыва двух мощных моторизованных немецких клиньев в составе нескольких десятков дивизий в местах, где не было концентрации советских войск. Структуру расположения немецких войск на границе и места концентрации их танковых частей армейская разведка Киевского округа, как теперь ясно, не знала. А поэтому не знало об этом и командование округа. Благодаря столь низкому уровню разведки (это тема отдельной статьи) и организации управления Красной Армией на всех уровнях, немецкие войска в первый же день войны связали боями советские части на границе и вогнали танковые клинья на глубину нескольких десятков километров вглубь СССР. 
Политикам Запада, но не советскому народу, было ясно, что Советский Союз технически отсталая слаборазвитая страна, где индустриализация была проведена за счет мора крестьян. Значительная часть станочного парка машиностроительных заводов была зарубежного производства. Собственно говоря, и в Первую мировую войну "русский паровой каток" мог выдержать полномасштабную войну только в течении трех - четырех месяцев. Россия в 1914 году, как и СССР к июню 1941 года не имели обученных резервистов для армии, необходимого количества автомобильных и железных дорог, достаточных мощностей по производству боеприпасов и так далее. Советский Союз не имел в достаточном количестве автомобилей, железнодорожных локомотивов и вагонов, а их производство было в зачаточном состоянии. Убогая радиопромышленность, отсталое химическое производство и машиностроение, недостаток мощностей по добыче и производству цветных и легирующих металлов не позволяли создавать эффективные системы вооружения в необходимом количестве. Большинство советских самолетов было скопировано с устаревших немецких самолетов. Скорострельные авиационные пулеметы и автоматическое стрелковое оружие к 1941 г. не смогли повторить вообще. Низкая культура и малая производительность земледелия (в три раза меньшая урожайность пшеницы, чем в странах Запада) требовали большого количества людей в деревне. Эти и множество других негативных факторов "скрашивалось" изобилием у советского руководства пушечного мяса. Гораздо больше факторов дефективной советской экономики предвоенного времени описывают Некрич и Геллер в "Утопии у власти" (глава "На рубеже"). 
Вплоть до конца 1942 г. механики-водители танков получали практику вождения от 5 до 10 моточасов, вместо 25 по учебным планам, ибо не хватало горючего (С.И.Мельников «Маршал Рыбалко», 2-е изд., Киев, 1984, стр.50-51). В действительности, это продолжалось и позднее. 
Налет часов у советских летчиков за первые три месяца 1941 г. составил всего от 4 до 15,5 часов, а самолеты новых типов, вообще, были слабо освоены (В.Мариничев «На небе не найдешь следа»//Нева №6, 1989 стр.186; История ВОВ Советского Союза в 6 тт., т.1, 1961 г., стр.476). Из-за нехватки горючего советская авиация вплоть до лета 1943 г. не углублялась за линию фронта более чем на 30 км, при этом используя не максимальную скорость а наиболее экономичную (А.Ф.Семенов «На взлете», М. Воениздат, 1969, стр. 125). Более детальные данные по горючему приведены в сборнике «Скрытая правда войны», М., изд. Русская книга, 1992, стр. 350-351: На 1 мая 1941 г. Красная армия была обеспечена горючим следующим образом: бензином Б-78 на 10 дней войны, Б-70 на 3 месяца 19 дней, Б-74 на 1 м. 8 дн., автомобильным бензином на 1 м. 14 дн., дизельным топливом на 24 дня. 
Неудивительно, что неподготовленную к войне РККА били на земле и в воздухе. Заготовленный предвоенным планом вариант удара на уго-западном направлении попытались осуществить в ходе танкового сражения в районе Луцк-Дубно, где советские войска имели почти шестикратное превосходство в танках (гланым образом Т-34), значительный перевес в авиации и наземных войсках. За неделю они были полностью разгромлены, безвозвратно потеряв почти две трети бронетехники (А.Гуров «Боевые действия советских войск на юго-западном направлении в начальном периоде войны»//Военно-исторический журнал №8, 1998, стр.38-39). 
Некоторые технические преимущества Т-34 в первые годы войны, фактически не использовались из-за отсутствия на них радиостанций, слабой выучки экипажей и совершенно бестолкового командования. В итоге, советские бронетанковые войска не смогли противостоять прорыву немецких танковых клиньев в начале войны. 
Что касается «лучших в мире» танков, приведем высказывание наркома танковой промышленности В.А.Малышева по поводу танковых сражений на Курской дуге (Курском выступе): «Мы выиграли сражение . Но какою ценой? Немалой кровью наших танкистов. Судите сами. Чтобы поразить броню немецких танков, мы со своей 76-мм пушкой должны были подойти на на 600 метров. А вражеский танк может открыть поражающий огонь уже с 1000 метров. У него, выходит, рука подлинее» («Кузница Победы. Подвиг тыла в годы Великой отечественной войны», М. 1985, стр.298). Об этом же «танковый» нарком писал 10 апреля 1943 г. в докладной на имя Сталина (Исторический архив №5, 1993, стр107). Еще очевидней беспомощность Т-34 высвечивается на фоне фактических результатов танкового сражения под Прохоровкой. В 1993 г. в Германии прошла военно-историческая конференция с участием российских историков. И вот фактические результаты боев под Прохоровкой. Там сражалась 5-я танковая армия П.Ротмистрова, которой было придано дополнительно еще два корпуса – танковый и механизированный. В итоге под командой Ротмистрова находилось до 1000 (тысячи) танков и самоходных орудий. Им противостоял немецкий 2-й танковый корпус с 273 единицами бронетехники, среди которых были новые типы – «Тигры» и «Пантеры». Только безвозвратные потери 5-й армии составили 334 танка и самоходных орудия. Немцы оставили на поле боя 5 (пять) танков, а 55 поврежденных единиц бронетехники отвели с собой. Интересно, что потери 5-й армии Ротмистрова по по советским и немецким данным совпали. Это немудренно понять: если бы Ротмистров не показал потерь, он бы не получил пополнений. Б.В.Соколов в своем исследовании « Правда о Великой Отечественной войне», С.-Петерб.,1998, стр.16) приводит рассказ участника Прохоровского танкового сражения Л.В.Чечкова. Он был тогда командиром танка в составе сформированного в Забайкалье корпуса. Оказывается, большинство танкистов их корпуса, приняли в этом бою первое и последнее боевое крещение. 
Истинная же причина отступления немцев под Курском была вызвана началом советского наступления против Орловского плацдарма, которое сорвало немецкую попытку окружить советские войска под Курском. 
Жуков заявил в 1965 г. Историку Анфилову (фрагменты десяти бесед с маршалом "Куранты", 1995, 15-16 апр.), что Сталин правильно сделал, не согласившись с идеей превентивного удара, ибо войска бы постигла еще худшая катастрофа. Но зачем же в КОВО (Киевском Особ. Воен. Окр.) гнали все новые и новые войска и расставляли их вдоль границы? Разве для обороны сосредотачивают большее количествовойск, чем имеет там противник? Разве начальник Генштаба Жуков не был к этому причастен? 
Малограмотный начальник Генштаба подставил свои войска для разгрома на границе так, как этого бы побоялся бы сделать откровенный предатель. Командиров дивизий и корпусов, которые давали приказ об отступлении с границы, т.е., спасали части от уничтожения, расстреляли. И в 1965 г. с неподражаемым цинизмом Жуков заявляет Анфилову для «Курантов» (см. выше), что "Газеты стесняются писать о неустойчивости и бегстве наших войск, заменяя это термином "вынужденный отход. Это не так. Войска были неустойчивыми, впадали в панику. Были дивизии, которые дрались храбро и стойко, а рядом соседи бежали после первого же натиска противника." Но именно он со Сталиным и Тимошенко гнали на границу и невыученные, и неподготовленные части - лишь бы воплотить его - жуковскую идею о двойном превосходстве в численности для наступления. И над могилами отданных им на заклание солдат, Жуков их же поливал грязью. Кощунство! Вместо организованного отступления, чтобы избежать пленения, войска заставляли наступать - то есть, гибнуть и попадать в плен. И в конце войны Жуков также бестолково гнал своих солдат на смерть, как и в 1941-м. Ныне в официальной России расцвела слава великого маршала Г.К.Жукова. Сначала на эту славу покусился Сталин, чтобы убрать на своем пути слегка соперника, а затем Хрущев, когда министр обороны Жуков втихаря начал реализовывать идею организации штурмовых отрядов - что-то вроде армейского спецназа для захвата власти (См. воспоминания Сергея Хрущева). Однако, сейчас жуковская слава под угрозой неумолимых документов из открывающихся советских архивов, хотя низкая профессиональная квалификация и жестокость маршала Жукова не была секретом за рубежом. О этом писали и немецкие военные специалисты и военспецы советских союзников. Интересно, что даже в годы перестройки из воспоминаний Д.Эйзенхауэра, написанных задолго до эры Горбачева, были выброшены слова Жукова, сказанные им Эйзенхауэру в 1945 году после Победы. Эйзенхауэр вспоминал о том, что он посетовал Жукову на проблемы американских войск при преодолении минных полей немцев в Арденнах. В ответ Жуков сказал, что он проблем при проходе минных полей не ощущал, так как при проходе частей Красной Армии через немецкие минные поля потери были такие же как и при наступлении под сильным огнем противника. Эйзенхауэр, конечно, не мог этого "понять". Цензура такого "безобразия" в русском переводе не потерпела и выбросила из воспоминаний американца все то, что компрометировало советского полководца. 
Советский маршал гнал своих людей на минные поля, зачастую, и под сильным огнем противника, как, например, на штурм Зееловских высот в апреле 1945 года. Тогда за несколько минут немцы разбили все прожекторы и сожгли фаустпатронами 2-ю танковую армию генерала Богданова. Т.е., в последние дни войны воевали не лучше, чем в первые. Величественно советское наступление выглядело только в лживом советском "художественном" фильме. Людские жертвы Жукова ни в начале войны, ни в конце не смущали. 
Именно поэтому писатель-фронтовик В.Астафьев на съезде советских писателей в 1986 году заявил, что мы воевать не умели в начале войны и не научились в конце, а завали врага труппами и залили его кровью. Опубликованная в 1993 году статистика военных потерь ("Гриф секретности снят", М. Воениздат) подтвердила утверждения писателя Астафьева и историков Раппопорта и Алексеева – опыт войны не уменьшал среднегодовые потери Красной армии. 


И СНОВА АРХИВЫ 



Рассекречивание архивов военного времени далеко от завершения. В поле зрения историков попадают совершенно неожиданные документы, проливающие свет на, как казалось раньше, второстепенные факты. Особенно это относится к материалам военно-политического планирования. Рассекречивание архивов Коминтерна - инструмента большевистской агрессии всемирного масштаба, приоткрыло завесу над некоторыми, ранее неизвестные аспектами сталинской политики в предверии второй мировой войны и неожиданного для Сталина нападения Германии на СССР. Профессор Р.Раак из Калифорнии сделал сообщение об обнаруженном им документе - конспекте лекции Вальтера Ульбрихта для группы руководителей немецкой компартии 21 февраля 1941 г. Верный сталинец Ульбрихт в этой лекции информировал своих товарищей о позиции советского руководства в отношении военно-политических событий в Западной Европе. Вел собрание и, одновременно конспектировал лекцию, другой, не менее верный, сталинец Вильгельм Пик. К этому времени (февраль 1941 г.) завершился очередной пересмотр политической линии европейских компартий, едва оправившихся после шока советско-германского пакта 1939 г., но для руководства компартий оставалось много неясностей. Ульбрихт своей лекцией должен был разрешить часть вопросов. Нужно отметить, что все подобного рода сообщения "сверху" делались тогда только устно. В.Пик отметил в своем конспекте, что Ульбрихт сообщил своим партийным товарищам о трех предполагаемых сценариях возможного хода войны. 
Первый сценарий состоял в том, что война окончится поражением одной из сторон. Но с точки зрения Кремля в феврале 1941 года - этот сценарий был маловероятным. 
Второй сценарий предполагал заключение перемирия между вконец истощенными противниками, когда полное изнеможение делает победу невозможной. 
Третий сценарий был наиболее привлекательным для Кремля. В конспекте В.Пика это выглядит так 
"Революционное окончание - массами, чем больше исчезает перспектива победы, международное братание - революция - с поддержкой СССР, перспектива революции в Германии уменьшается при победе Англии..." 
Деятельность коммунистов в Москве и за границей, сообщал тогда своим коллегам В.Ульбрихт, направлена на подготовку событий по третьему сценарию. Для этого Сталин помогал Германии сражаться с любой другой страной, за исключением Советского Союза. Сталин помогал Германии огромными поставками зерна, нефти, металлов и других стратегических товаров, чтобы продлить конфликт до тех пор, когда воюющие империалистические державы окажутся безнадежно ослабленными. 
В теперешних обстоятельствах, говорил Ульбрихт, долг коммунистов состоит в том, чтобы повсеместно усилить лояльность к СССР и коммунистам в своих странах, а также продолжать нагнетать враждебность к "английскому империализму". Ключевая роль в успехе революции с странах Запада будет принадлежать Советскому Союзу. 
Эту, ожидавшуюся западными коммунистами, "огромную поддержку", скорее всего, можно назвать планами нападения СССР на страны Запада. Первый блин - нападение на Польшу в 1920 году, когда Ленин "проверял штыками" прочность Запада, оказался комом. Но в 1939 году Сталин в компании с Гитлером добился того, чего Ленин в !920 году не смог сделать. 
Этот же вопрос на основании других фактов обсуждался в "Особом комитете по коммунистической агрессии" Конгресса США еще в 1954 г. Основанием для слушаний в комитете были показания бывшего прокоммунистического министра иностранных дел Литвы, которому в 1940 г. Молотов и Деканозов рассказали о планах Сталина, аналогичных описываемому Ульбрихтом в 1941 г. После окончания войны литовский министр сбежал из СССР на Запад. Кроме того с подобным сообщением об агрессивных планах руководства СССР, на основании сведений от "высокопоставленного русского источника", выступил Эдгар Гувер по служебным каналам в июне 1940 г. Но об этом же, как было написано в начале этой статьи, знали и напечатали во Франции еще в 1939 г. 
В апреле 1941 г. на границе с Румынией, которая присоединилась к тройственному пакту Германии, Японии и Италии, Сталин предпринял демонстративную акцию по сосредоточению частей Красной Армии. Возможно это было еще и реакцией на легкий захват немцами Югославии и Греции. 5 мая 1941 на банкете, после которого, якобы, Жуков составил план удара по Германии, Сталин произнес: "Нам необходимо перестроить нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе". Согласно дневниковой записи Георгия Димитрова, Сталин на этом же банкете произнес: "Надо воспитывать армию в духе наступления". Начальник "Управления пропаганды и агитации" ЦК ВКП(б) А.С.Щербаков, после совещания 8 мая в ЦК ВКП(б), в своих руководящих тезисах для газет и журналов пишет о необходимости опубликовать основную статью о наступательной войне в журнале, а не газете. Вслед за этим указание о пропаганде "лозунга наступательной войны" получили кинематографисты на совещании 14-15 мая в ЦК ВКП(б). Там же присутствовали главные редакторы " Правды ", "Известий" и "Комсомольской правды ". На этом совещании А.А.Жданов сформулировал основную задачу воспитания людей "в духе активного, боевого, воинственного наступления", после чего "...пойдут танкисты в яростный поход". 
Зав. отделом печати НКИД Н.Г.Пальгунов ставил задачи более откровенно. Он предлагал, чтобы пресс-бюро " Правды " разослало в течении ближайшего полумесяца областным, городским и районным газетам ряд материалов для публикации, в том числе и статью о различии "между советской политикой мира и и пацифизмом мелких буржуа и социал-предателей." Он же утверждал, что "Областная и районная печать должна отказаться от описания ужасов войны, совершаемого в пацифистском стиле, показать, что при известных обстоятельствах нужна наступательная тактика". Пальгунову, по воспоминаниям его современников, в том числе И.Эренбурга, была присуща "осторожность на грани фантастики". Во время войны Пальгунов был повышен и возглавил ТАСС. То есть, он был надежным исполнителем воли руководства и вышеуказанные наставления Пальгунов не мог дать по своей инициативе. 
14 мая 1941 г. на совещании в Главном управлении политпропаганды Красной Армии были даны аналогичные указания и в журнале "Политучеба красноармейца", подписанного к печати 24 мая 1941 г. Там утверждалось, что: 
"Преданность родине, твердость и настойчивость в достижении полной победы над врагами, активный наступательный дух... Большевики выходят победителями из всех испытаний, потому, что они твердо держаться наступательной тактики...Политорганы, командиры и политработники обязаны усилить работу с каждым красноармейцем и младшим командиром в духе постоянной готовности к наступательным боям за дело коммунизма". 
Ранее во всех документах и выступлениях руководства страны шла речь только о защите отечества. Цель новой пропаганды, вряд ли вызывает сомнения - население страны готовили к захватническим войнам. Так что доводы о том, что Сталин готовил агрессию, рассчитывая перехитрить Гитлера и западные страны, достаточно убедительны. Другое дело, что советский вождь и вся его политическая и военная камарилья оказались гораздо глупей Гитлера и немецкого Генштаба. А шапкозакидательские настроения в советском обществе, не умудренном последующим опытом Великой Отечественной войны, были весьма сильны. Сказалась оболванивающая советских граждан пропаганда. Куда там Геббельсу до идеологов большевистской партии! "Раз, два, три - мы большевики. Мы фашистов не боимся - возьмем на штыки!!!" И оболваненные этой пропагандой люди были готовы идти "…воевать, чтоб землю крестьянам в Гренаде отдать", то есть превратить их в счастливых советских колхозников. 
Таковы многочисленные доводы в пользу версии о подготовке Сталиным агрессии против Германии и расширении советской империи, опубликованные в России после 1991 года. На Западе эта точка зрения высказана давно и ныне доминирует. Полагаю, что сегодня еще не найдены все документы, подтверждающие желание Сталина и его команды напасть на фашистскую Германию. Тем не менее, их достаточно, чтобы считать политическое и военное руководство СССР виновными и в развязывании Второй мировой Войны в целом наравне с Германией. Ясно также, что СССР виновен в конкретных агрессиях против Польши, Финляндии, Румынии, прибалтийских стран, и попытке первыми напасть на Германию. Первым автором ныне популярной версии о превентивности нападения гитлеровской Германии на СССР был сам Гитлер. Сейчас в России идет непрерывный процесс разбора и изучения ранее закрытых архивов. Историки-архивисты вводят в научный оборот все больше и больше ранее неизвестных документов. 
Хочу обратить внимание на то, что у параноика Сталина и его банды "вождей" помельче, руки были по локоть в крови своих граждан. И, возможно, что они были готовы на еще одно кровопускание ради "мировой революции". У меня не вызывает сомнения, что Гитлер со Сталиным и сталинская команда вождей заслужили виселицы не меньше чем Риббентроп, Геринг, Кейтель. И те другие зверски уничтожили миллионы людей. К